Як беларус і эстонец змагаліся з ГУЛАГам. Легендарная гісторыя ўцёкаў з Казахстанскага лагера!Как беларус и эстонец сразились с ГУЛАГом. Легендарная история побега из Кахазстанского лагеря!

Когда ты осужден на 25 лет лагерей, терять уже нечего. Сбежать, перехитрить безжалостную машину Государственного управления лагерей — один шанс на миллион! Но когда ты осужден на 25 лет, это очень хороший шанс.

Цёплае восеньскае сонейка яшчэ грэла казахскі стэп. Быў верасень 1952 года. Двое мужчын разаслалі целагрэйкі на траве, селі на іх і пачалі гуляць у шахматы. Выгляд у іх быў даволі дзікі: абодва ў гарнітурах, з інтэлігентнымі тварамі, але пры гэтым у шэрых драных картузах, змораныя, няголеныя. Яны грэліся на сонейку і ляніва перастаўлялі фігуры на шахматнай дошцы. Як яны тут апынуліся, на саланчаках, у дзясятках кіламетраў ад горада?

Справа ў тым, што беларус Жданок і эстонец Тэнна — зняволеныя Далёкага лагера МУС (Асаблаг № 11, толькі што створаны на базе 6-га аддзялення Пясчанага лагера ў Казахстане). Вечар свайго адзінага выходнага яны праводзяць за баракамі, на пустцы, якая зарасла мяккай травой. Чаму так дзіўна апранутыя? Ды таму, што абодва — актыўныя ўдзельнікі мясцовай самадзейнасці. У бараку яны сказалі, што пайшлі на рэпетыцыю сцэнкі, для якой ім і выдалі касцюмы. Картузы і целагрэйкі з нумарамі на спіне, тым не менш, апранулі па форме. Аднак у культурнай частцы яны так і не з’явіліся, залеглі ляніва на траўцы. Лагер яшчэ толькі будуецца, яшчэ няма сталых платоў, проста некалькі шэрагаў калючага дроту, яшчэ не вытапталі стэп, і цяпер гэтая палянка, асветленая заходзячым сонцам, здаецца амаль ідылічным кутком.

Але ўражанне маніць. Нервы гульцоў напружаныя да мяжы. Яны рыхтаваліся да гэтага дня амаль месяц і хутка, як толькі зойдзе сонца і надыдзе змрок, ажыццявяць адзін з самых дзёрзкіх уцёкаў з ГУЛАГа. Іх гісторыя пасля ўвойдзе ў кнігу Салжаніцына як узор высакароднага вар’яцтва “прыроджаных уцекачоў» — тых, хто зрабіў сваёй мэтай узламаць сляпую карную сістэму.

ПРЫРОДЖАНЫ ЎЦЯКАЧ

Карта ўсіх лагераў сістэмы ГУЛАГ

Тэнна быў чалавекам асаблівай пароды. Такія ёсць у любым астрозе — людзі, апантаныя жаданнем вырвацца на волю. Ён трапіў у жорны ГУЛАГа з-за таго, што хадзіў на ангельскіх канвойных судах у Другую сусветную вайну, скончыў ваенны інстытут замежных моў, занадта шмат ведаў. Адразу з каляднай Рыгі, ад жонкі, ад нарэшце спакойнага пасляваеннага жыцця яго павезлі з канвоем у Маскву і далей па этапу ў Сібір.

Як толькі Тэнна ўсвядоміў, што жорны працуюць у адзін бок, што выйсця няма, ён кожную секунду вольнага часу абдумваў спосабы вырвацца на волю. У маскоўскім ізалятары ён склаў выдатны план. Ад ложка ў камеры атрымалася адламаць жалезную перакладзіну, завастрыць яе, прышыць на адзенне сакрэтную пятлю, якая дазваляла ўзяць зброю з сабой на допыт. Следчы быў падобны да Тэнна. Такі ж высокі, бялявы, толькі подлы і жорсткі, таму не шкада было забіць яго жалезным прутом. Потым пераапрануцца ў ягоную форму, пакласці за шчокі  пракладкі з ваты, каб замаскіраваць худзізну, схаваць цела за фіранкай, выключыць святло, каб не адразу знайшлі, — і наперад праз прахадную, на волю!

У камеры паміж праходамі вартавога Тэнна адпрацоўваў фатальны ўдар штыром, трэніраваў руку, каб дакладна забіць. Аднак не выйшла. У ноч, на якую былі запланаваныя ўцёкі, допыт скончыўся нечакана рана. А неўзабаве Тэнна саслалі ў Сібір.

Сталыпінскі вагон

Новы план вызвалення нарадзіўся падчас перасылкі ў лагер у «цялячым» вагоне. У кагосьці з таварышаў знайшоўся кавалак нажоўкі, і па начах яны ўсю дарогу залазілі па чарзе пад лаўку і пілавалі дошкі падлогі. Нарэшце атрымалася! Цяпер — скакаць уніз на рэйкі, як толькі цягнік прытармозіць на пераездзе. Галоўнае, каб не было «трупарэзкі» — востра заточанай металічнай пласціны, якую адмыслова прыладжвалі на дно апошняга вагона, каб перарэзаць вось такіх разумнікаў, якія збеглі праз падлогу. Канвой ведаў усе магчымыя варыянты ўцёкаў, але і «прыроджаныя ўцекачы», аб’яднаныя братэрствам узаемнай дапамогі, ведалі пра ўсе контрмеры сістэмы. «Трупарэзкі» не было, але было нешта нечаканае: прыбудаваная з свежых дошак платформа ў канцы цягніка. Мабыць, будка вартавога, каб адстрэльваць усіх, хто пажадае сысці без дазволу. Зноў няўдача!

Далей былі этапы, лагеры, знясільваючая праца, холад, голад, знявагі … Трупы таварышаў, якім усё ж удалося вырвацца, аднак іх злавілі, расстралялі і прывезлі назад у лагер для ўліку … І ўсё роўна ўвесь час Тэнна быў апантаны ўцёкамі , кожная дэталь паўсядзённага побыту лагера тут жа апрацоўвалася мозгам як патэнцыйная зачэпка, элемент плана, ключ да вызвалення. І вось у лагеры Экібастуза ўсё сышлося!

ПЛАН УЦЁКАЎ

З самага пачатку ў казахскім лагеры Тэнна знайшоў сабе саўдзельніка — маленькага шпаркага беларуса па прозвішчы Жданок. Усё пачалося са шчаслівага выпадку на заводзе вапны, дзе працавалі зняволеныя. З волі туды выклікалі электрыка, каб адрамантаваць растворамяшалку. Пакуль Тэнна адцягваў увагу манцёра, Жданок выхапіў з ягонай кішэні кусачкі. Увечары змоўшчыкі з захапленнем разглядалі прыладу. З яе дапамогай можна прасекчы сабе выхад на волю праз некалькі шэрагаў калючага дроту, бо сталага плота пакуль няма! Але як і калі гэта зрабіць? Што яшчэ трэба для ўцёкаў?

Перш за ўсё ўцекачы зрабілі сабе нажы з абломкаў рыдлёўкі. Дасталі «кацюшу» — крэсіва з кнотам, неабмежаваную крыніцу агню. Пасля Тэнна вырашыў выкарыстаць свой даўні «культурны» рэсурс: у маладосці ён калісьці працаваў у цырку і ў лагерах перыядычна займаўся арганізацыяй самадзейнасці, што заўсёды падтрымлівалася кіраўніцтвам і прыносіла некаторую карысць. На гэты раз «масавік-зацейнік» прапанаваў паставіць надзённыя сцэнкі. Начальства падтрымала — каму не патрэбна птушачка за ініцыятыўнасць? У якасці рэквізіту Тэнна і Жданку дазволілі ўзяць са склада канфіскаваных рэчаў два раскошныя цывільныя гарнітуры і аб’ёмісты партфель. Усё гэта яшчэ як спатрэбіцца для маскіроўкі падчас уцёкаў! На падставе вывучэння той самай “надзённасці” Тэнна ўважліва чытаў усю свежую прэсу, каб высветліць назвы асноўных мясцовых калгасаў, імёны старшыняў, скласці ўяўленне пра геаграфію раёна.

Склаўся план. Аднойчы ўвечары, сказаўшы ў бараку, што яны пайшлі на рэпетыцыю, у прыцемках, якраз перад расстаноўкай сабак, прарвацца скрозь калючы дрот, пераапрануцца ў цывільнае, тут жа, каля лагера ў вольнай зоне, дзе мітусіцца абслугоўваючы персанал, злавіць машыну і гнаць у бліжэйшую вёску. Адтуль прабірацца да Іртыша, ён у 200 кіламетрах ад лагера. Па рацэ на лодцы спусціцца да Омска, а там ужо сесці на цягнік і ехаць у Беларусь, на радзіму да Жданка, дзе можна зрабіць фальшывыя дакументы і схавацца.

НА ВОЛЮ!

Доўгі цень выцягнуўся ад дазорнай вышкі па сухой траве праз усю палянку, дзе сядзелі шахматысты. Вартавы наверсе ўжо прывык да выгляду гэтых дваіх. Ён цэлы дзень нудзіўся на сваім посце. Хутка змена, у галаве планы на вечар, салдацік разгублена лыпае вачыма па баках, а ўніз нават не глядзіць. На гэта і разлік: як толькі сцямнее, трэба прабрацца пад вышку і рэзаць дрот там! Захад сонца, як на злосць, выдаўся дзіўна прыгожым. Ужо пасля таго, як схавалася сонца, неба зноў нечакана асветлілася яскравымі бліскавіцамі. Але вось і ўсё, згасла. Пара!

Уціскаючыся ў зямлю, імкнучыся не глядзець у бок вышкі, каб поглядам не прыцягнуць погляд, Тэнна папоўз да агароджы. Усё бліжэй і бліжэй, вось ён ужо рэжа дрот з ляскаючым гукам — як гучна, чорт! Замірае і спінай чакае аўтаматную чаргу, аднак нічога … паўзе далей, яшчэ адна загараджальная паласа, потым яшчэ адна … Нарэшце даўно заўважаная будаўнічая ямка, дзе можна паляжаць, аддыхацца. Зверху, быццам цяжкі мех, валіцца Жданок. Прайшлі! Першы этап — гатова! Далей трэба таксама паўзком рухацца ў бок вольнай зоны. Не сарвацца, не ўстаць, не пабегчы. Асцярожна, павольна, рухацца да мэты, а ўжо на дастатковай адлегласці ад вышкі нарэшце падняцца, атрэсціся, выйсці на дарогу. Няма стрэлаў. Зноў прайшлі! І раптам — нечаканасць, фатальнае супадзенне, якое змяніла ўвесь ход уцёкаў. На зоне згасае святло. З вежаў пачынаюць паліць ракетамі! Што гэта? Няўжо выявілі? Зараз пусцяць сабак! З усіх ног Тэнна і Жданок бягуць у стэп, усё далей ад дарогі, задыхаючыся, ад куста да куста, нібы загнаныя жывёлы, абы далей ад зоны. Якая там спадарожная машына! Толькі б сысці, схавацца! Не важна, што з сабой няма ані ежы, ані вады. Абы ўцячы далей!

На жаль, уцекачы не ведалі, што трывога зусім выпадковая. Святло ў лагеры згасла з-за абрыву сеткі, і з вышак запускалі ракеты проста так, для парадку. Ніхто не выявіць, што яны зніклі, да наступнай раніцы. Яны маглі б спакойна ехаць зараз на спадарожнай машыне, але ўсё выйшла інакш.

Зрабіўшы вялікае кола, Тэнна і Жданок абмінулі пасёлак і выйшлі да чыгункі. Каб схаваць сляды, яны прайшлі паўкіламетра па рэйках і зноў паглыбіліся ў стэп. Неба было яснае, усё ў зорках, якія не былі бачныя з заўсёды асветленага лагера. Вецер дыхнуў травой. Па венах разліваўся неверагодны кактэйль: свабода, удача, эйфарыя ажыццяўлення. У тысячу разоў мацней, чым заскочыць у цягнік, які адыходзіць. У дзясяткі разоў мацней, чым паглядзець у ілюмінатар самалёта, што ўносіцца ў казачны край. Гэта быў пік шчасця, адпушчанага на долю ўцекачоў. Але яны пакуль не ведалі пра гэта.

Усю ноч Тэнна і Жданок ішлі па зорках у процілеглы ад лагера бок. Ногі, аслабелыя ад недахопу ежы і цяжкай працы, вельмі хутка стаміліся. Яны лажыліся перадыхнуць, уздымалі ногі дагары, злучалі іх «шалашыкам». Зноў ішлі. Вось і світанак. Далей ісці было нельга: удзень стэп маглі аглядаць з самалёта. Самаробнымі нажамі ўцекачы выкапалі яму ў цвёрдай зямлі, леглі валетам і накрыліся травой. Аднак адпачыць не атрымалася. Па-першае, ужо вельмі хацелася піць, а вады нідзе не было. Гулі стомленыя ногі. Гулі галовы ад хвалявання і неадчэпных думак. Увесь дзень прамаяліся. Ледзь сцямнела, з цяжкасцю падняліся, расціраючы зацёклыя канечнасці, і зноў пайшлі.

ЗАБЕГ ПА СТЭПЕ

Галоўнае правіла ўцёкаў у Казахстане — уцякаць толькі ўвесну, калі ёсць вада ў стэпе. Тэнна і Жданок ведалі пра гэта, ім расказвалі вопытныя таварышы. Яны планавалі хутка праехаць стэп на машыне, аднак патрапілі ў пастку. Вось ужо чацвёрты дзень ішлі па сухіх саланчаках, смакталі таблеткі глюкозы, якія атрымалася ўзяць з сабою ў харчовы запас у партфелі, жавалі сухія макароны, на дзень рылі сховішча. Аднак з кожным днём станавілася ўсё больш складана. Ужо з цяжкасцю варочаўся язык у роце, мачыліся зрэдку і тое з крывёю. Прысаджваліся адпачываць праз кожныя дзвесце метраў і думалі толькі пра ваду. Аднойчы ўбачылі пустую юрту, побач з якой стаяў самавар. Кінуліся да яго, баючыся толькі, што гэта міраж. Не, сапраўдны! Аднак самавар быў пусты. Толькі нахіліўшы яго, змаглі зрабіць па глытку вады.

У іншы раз паспрабавалі выпіць тэхнічную ваду з трактара. Яна была з газай. Ледзь адпляваліся. На пяты дзень дайшлі да мяжы і адважыліся пакінуць след — выйсці да людзей і папрасіць пітво і ежу. Калісьці беглым катаржнікам у Сібіры спагадлівыя мясцовыя жыхары выстаўлялі гаршкі з кашай. Пры савецкай уладзе ўсё стала інакш. За дапамогу ва ўцёках даюць тэрмін. Ды і наогул, няма ў мясцовых даверу да людзей з цэнтра. Так што казах у юрце сустрэў іх непрыхільна. Нават вады не даў, паслаў за два кіламетры, у суседнюю вёску. Тут ужо ўцекачы не вытрымалі — у галаве мутнела ад смагі, а на стале стаялі дзве піялы з кумысам. Тэнна выхапіў нож і загнаў гаспадара ў кут. Казашка завішчала. Доўгімі глыткамі пілі наваяўленыя разбойнікі кумыс. Здавалася, само жыццё разліваецца па целе. Калі б адразу налілі ім вады, можа, і не было б нічога. Аднак цяпер было ўсё адно — разышліся на поўную. Абшукалі юрту і знайшлі вяленага барана, цеста, смажанае ў тлушчы, набралі вядро вады, схапілі каня з аброццю, заскочылі — і панесліся ў стэп.

Зноў свабода, вецер, нават песні! Не злазячы з каня, пілі і елі ўсю ноч. Перабылі дзень у кінутым ауле і наступнай раніцай выехалі да Іртыша. Выкупаліся, памыліся, і тут чакалі новыя пакуты: пасля пяці дзён сухой галоўкі запрацаваў страўнік. Аднак і гэта пераадолелі. Скралі лодку, скралі цяля і паплылі ўніз па рацэ. Вось і яшчэ адзін этап прайшлі!

ПАМЫЛКА

Пасля ночы ў дарозе спыніліся на востраве. Маленькі пясчаны пляж, густая трава, вербы, восеньскае мяккае сонейка. Ёсць ежа, удосталь вады, можна смела паліць вогнішча. Быў неверагодны дзень, ціхі, з роўнай плынню ракі побач, можна ляжаць у траве і глядзець у неба — нічога не трэба больш. Гэта ж і ёсць свабода. Вырашылі адпачыць на гэтым маленькім лапіку Эдэмскага саду пасярод велізарнай ракі і засталіся на тыдзень, пакуль аднойчы на ​​востраў не прыплыў мясцовы рыбак. Прыкінуліся турыстамі з цэнтра, але ж вельмі дзіўна паглядзеў ён на модныя касцюмы. Трэба было ехаць далей, прабірацца ў Омск, садзіцца на цягнік.

Казахстанскі Патруль

Ва ўцёках важныя найдрабнейшыя дэталі. Часам нязначная, здавалася б, памылка можа прывесці да фатальных вынікаў. Жданок і Тэнна чулі шмат гісторый пра розныя ўцёкі і разумелі гэта. Чым бліжэй яны падплывалі да Омска, тым больш іх хвалявала, што праклятая мода цалкам выключала бароды. Людзі ў гарнітурах, якімі хацелі здавацца таварышы, павінны былі быць чыста голеныя, інакш яны б выклікалі сур’ёзныя падазрэнні. Аднак ляза не было, а нажы затупіліся так, што галіцца імі было немагчыма. Тут яшчэ пачаліся начныя халады, і хударлявы Жданок зусім знясілеў і ўвесь час патрабаваў зайсці ў якую-небудзь хату і сагрэцца ды папрасіць брытву.

Аднойчы падчас ​​захаду сонца, схаваўшы лодку ў кустах, яны разгаварыліся з мясцовым бакеншчыкам, паскардзіліся, што лодку разам з рэчамі знесла плынню, і пайшлі да яго пагаліцца і прыбрацца. Мужык быў хмурны, няветлівы. Жданок з Тэнна сказалі, што яны з Омска, і ён стаў пытацца пра жыццё ў горадзе. Уцекачы асцярожна паскардзіліся пра недахоп харчоў і прамтавараў (напэўна ж так і ёсць, не памылішся!), але бакеншчык апынуўся партыйным і абурыўся. Выйшаў кудысьці, але хутка вярнуўся. Неўзабаве з’явіўся яго сусед, які агледзеў гасцей зусім ужо нядобрым позіркам і тут жа знік. Тэнна западозрыў нядобрае. Ён пайшоў у прыбіральню і, зірнуўшы з-за плота, убачыў, як хату акружаюць шэрыя цені. Кінуўся за браму — і тут жа ў паветры прагрымела аўтаматная чарга. Шэрыя цені выйшлі з кустоў і ўсталі ўпоперак дарогі. Уцекачоў загналі ў пастку. Гэта быў канец.

Аказалася, што па следзе ўжо даўно ішла аператыўная група. Усе, хто іх бачыў, даносілі ўладам. Казах, выпадковы рыбак, вясковыя, у якіх яны скралі цяля. Іх партрэты былі надрукаваныя ў газетах, у паветры баражыравалі самалёты. Тым не менш тры тыдні іх не маглі злавіць. Гэта былі бліскучыя ўцёкі, пра якія размаўляў увесь казахскі ГУЛАГ. Тым больш злаваліся аператыўнікі, і тым больш уважліва сачылі за ракой.

МАРАЛЬНЫ ВЫБАР

Ці быў наогул шанец перамагчы? Быў. Тэнна везлі ў лагер у адкрытым кузаве грузавіка, звязанага і кінутага на падлогу, на кожнай калдобіне ён біўся аб вострыя куты і шурпатыя дошкі, па твары цякла кроў, зверху ліўся шэры халодны дождж, а ён лічыў назад кіламетры, якія яны плылі, ехалі , ішлі, паўзлі, і думаў пра згублены шанец …

Яшчэ за ноч да сустрэчы з бакеншчыкам Тэнна і Жданок убачылі пасярод ракі цяжка гружаную лодку. Яны падгрэблі бліжэй, прыгледзеліся і зразумелі, што гэта нейкі мужык з усім сваім скарбам і жонкай — відавочна перасяляюцца кудысьці. А гэта значыць, у іх ёсць з сабою ўсё: ежа, брытва і нават дакументы! Уцекачы рэзка паклікалі перасяленцаў і прыціснулі лодку да берага. Сказалі, што яны аператыўная група, якая шукае збеглых зэкаў. Запатрабавалі ў мужыка дакументы. Той перапалохаўся, дрыжачымі рукамі падаў паперкі. Наўрад ці ён паверыў у версію з аператыўнай групай, але два зарослыя чалавекі з дзікімі вачыма ў любым выпадку выглядалі пагрозліва.

Тэнна марудзіў, разглядаючы пашпарт. Жданок глядзеў на яго. І тут раптам «прыроджаны ўцякач» адчуў дотык чагосьці лёгкага і далікатнага да сваёй нагі. Апынулася — кацяня. Маленькае белае кацяня, якое выскачыла з лодкі са скарбам і церлася аб чужога страшнага дзядзьку, не бянтэжачыся. Гэта быў дотык з іншага жыцця. І Тэнна паморшчыўся. Колькі гадоў ён ганарыўся тым, што не скурвіўся, не стаў стукачом, што былі «яны» і «мы». І вось цяпер трэба адабраць лодку і, мабыць, забіць мужыка з бабай, інакш  раскажуць. Ці варта таго ягоная свабода? Ён не змог. Аддаў паперкі і буркнуў: «Добра, усё добра, едзьце!» І яны паплылі. У тую ж ноч паязджане звярнуліся ў міліцыю і навялі яе на свежы след.

ЭПІЛОГ

Пасля таго як уцекачоў злавілі, іх год трымалі ў астрозе з асаблівым рэжымам. Быў суд і надбаўка за ўцёкі. Пасля гэтага Жданок згубіўся дзесьці ў нетрах Сібіры. А Тэнна быў вызвалены і цалкам рэабілітаваны ў 1956 годзе.

Ён пасяліўся ў Маскве. Як надзвычай адораны чалавек і таленавіты атлет, Георгій Тэнна стаў займацца навуковай дзейнасцю ў інстытуце фізкультуры, выдаў некалькі кніг, атрымаў званне «родапачынальніка савецкага атлетызму».

Ён памёр 22 кастрычніка 1967 года, раптам захварэўшы на рак. Перад смерцю паспеў надыктаваць Салжаніцыну гісторыю сваіх знакамітых казахстанскіх уцёкаў. Яго аповед стаў раздзелам з кнігі «Архіпелаг ГУЛАГ».

Арыгінал артыкула і апісанне ўцёкаў у Салжаніцына.Когда ты осужден на 25 лет лагерей, терять уже нечего. Сбежать, перехитрить безжалостную машину Государственного управления лагерей — один шанс на миллион! Но когда ты осужден на 25 лет, это очень хороший шанс.

Теплое осеннее солнышко еще пригревало казахскую степь. Стоял сентябрь 1952 года. Двое мужчин расстелили телогрейки на траве, уселись на них и стали играть в шахматы. Вид у них был довольно дикий: оба в костюмах, с интеллигентными лицами, но при этом в серых драных картузах, изможденные, небритые. Они грелись на солнышке и лениво переставляли фигуры на шахматной доске. Как они здесь очутились, на солончаках, в десятках километров от города?

Дело в том, что беларус Жданок и латыш Тэнно — заключенные Дальнего лагеря МВД (Особлаг № 11, только что образованный на базе 6-го отделения Песчаного лагеря в Казахстане). Вечер своего единственного выходного они проводят за бараками, на пустыре, заросшем мягкой травой. Почему так странно одеты? Да потому, что оба – активные участники местной самодеятельности. В бараке они сказали, что пошли на репетицию сценки, для которой им и выдали костюмы. Картузы и телогрейки с номерами на спине, тем не менее, надели по форме. Однако в культурной части они так и не появились, залегли лениво на травке. Лагерь еще только строится, еще нет постоянных заборов, просто несколько рядов колючей проволоки, еще не вытоптана степь, и сейчас эта полянка, освещенная заходящим солнцем, кажется почти идиллическим уголком.

Но впечатление обманчиво. Нервы игроков напряжены до предела. Они готовились к этому дню почти месяц и скоро, лишь только зайдет солнце и наступят сумерки, осуществят один из самых дерзких побегов из ГУЛАГа. Их история впоследствии войдет в книгу Солженицына как образец благородного безумия «прирожденных беглецов» — тех, кто сделал своей целью взлом слепой карательной системы.

ПРИРОЖДЕННЫЙ БЕГЛЕЦ

Карта всех лагерей системы ГУЛАГ

Тэнно был человеком особой породы. Такие есть в любой тюрьме — люди, одержимые желанием вырваться на свободу. Он попал в жернова ГУЛАГа из-за того, что ходил на английских конвойных судах во Вторую мировую войну, окончил военный институт иностранных языков, слишком много знал. Прямо из рождественской Риги, от жены, от наконец-то спокойной послевоенной жизни его увезли с конвоем в Москву и дальше по этапу в Сибирь.

Как только Тэнно осознал, что жернова работают в одну сторону, что выхода нет, он каждую секунду свободного времени обдумывал способы вырваться на свободу. В московском изоляторе он составил блестящий план. От кровати в камере удалось отломать железную перекладину, заточить ее, пришить на одежду секретную петлю, которая позволяла взять оружие с собой на допрос. По стечению обстоятельств следователь был похож на Тэнно. Такой же высокий блондин, только подлый и жестокий, так что не жалко прибить его железным прутом. Потом переодеться в его форму, положить за щеки ватные прокладки, чтобы замаскировать худобу, спрятать тело за портьерой, вырубить свет, чтоб не сразу нашли, — и вперед через проходную, на волю!

В камере, в промежутках между проходами часового, Тэнно отрабатывал роковой удар штырем, тренировал руку, чтобы наверняка. Однако не вышло. В ночь, на которую был запланирован побег, допрос закончился неожиданно рано. А вскоре Тэнно сослали в Сибирь.

Столыпинский вагон

Новый план освобождения родился во время пересылки в лагерь в «телячьем» вагоне. У кого-то из товарищей нашелся кусок ножовки, и по ночам они всю дорогу залезали по очереди под лавку и пилили доски пола. Наконец получилось! Теперь — прыгать вниз на рельсы, как только поезд притормозит на переезде. Главное, чтобы не было «трупорезки» — остро заточенной металлической пластины, которую специально приделывали на днище последнего вагона, чтобы перерезать вот таких умников, выбравшихся через пол. Конвой знал о всех возможных вариантах побега, но и «прирожденные беглецы», объединенные братством взаимопомощи, знали обо всех контрмерах системы. «Трупорезки» не оказалось, но было кое-что неожиданное: пристроенная из свежих досок платформа в конце поезда. Видимо, будка часового, чтобы отстреливать всех, кто пожелает сойти без спроса. Снова неудача!

Дальше были этапы, лагеря, изнуряющая работа, холод, голод, унижения… Трупы товарищей, которым все же удалось вырваться, однако их поймали, расстреляли и привезли обратно в лагерь для учета… И все равно каждый день и каждую ночь Тэнно не отпускала одержимость побегом, когда каждая деталь повседневного быта лагеря тут же обрабатывается мозгом как потенциальная зацепка, элемент плана, ключ к освобождению. И вот в лагере Экибастуза все сошлось!

ПЛАН ПОБЕГА

С самого прибытия в казахский лагерь Тэнно нашел себе сообщника — маленького шустрого беларуса по фамилии Жданок. Все началось со счастливого случая на известковом заводе, где работали заключенные. С воли туда вызвали электрика, чтобы починить растворомешалку. Пока Тэнно отвлекал монтера, Жданок стащил у него из кармана кусачки. Вечером заговорщики с восторгом рассматривали инструмент. Им можно прорубить себе выход на свободу через несколько слоев колючей проволоки, ведь постоянного забора пока нет! Но как и когда это сделать? Что еще нужно для побега?

Первым делом беглецы выточили себе ножи из обломков лопаты. Достали «катюшу» — кресало с фитилем, неограниченный источник огня. Затем Тэнно решил использовать свой давний «культурный» ресурс: в молодости он когда-то работал в цирке и в лагерях периодически занимался организацией самодеятельности, что всегда поощрялось начальством и давало некоторые выгоды. На этот раз «массовик-затейник» предложил поставить сценки на злобу дня. Начальство поддержало — кому не нужна галочка за инициативность? В качестве реквизита Тэнно и Жданку разрешили взять со склада конфискованных вещей два роскошных гражданских костюма и объемистый портфель. Все это еще как пригодится для маскировки в бегах! Под предлогом изучения той самой «злобы дня» Тэнно внимательно читал всю свежую прессу, чтобы выяснить названия основных колхозов на местности, имена председателей, составить представление о гео­графии района.

Сложился план. Однажды вечером, сказав в бараке, что они отправились на репетицию, в сумерках, как раз перед расстановкой собак, прорваться сквозь колючую проволоку, переодеться в гражданское, тут же, в прилагерной вольной зоне, где мельтешит обслуживающий персонал, поймать машину и гнать в ближайшее село. Оттуда пробираться к Иртышу, он в 200 километрах от лагеря. По реке на лодке спуститься до Омска, а там уже сесть на поезд и ехать в Беларусь, на родину к Жданку, где можно выправить фальшивые документы и затеряться.

НА ВОЛЮ!

Длинная закатная тень вытянулась от сторожевой вышки по сухой траве через всю полянку, где сидели шахматисты. Охранник наверху уже привык к виду этих двоих. Он целый день скучал на своем посту. Скоро смена, в голове планы на вечер, солдатик рассеянно глазеет по сторонам, а вниз даже не смотрит. На это и расчет: как только стемнеет, надо пробраться прямо под вышку и резать проволоку там! Закат, как назло, выдался удивительно красивым. Уже после того, как скрылось солнце, небо снова неожиданно осветилось яркими сполохами. Но вот и все, погасло. Пора!

Вжимаясь в землю, стараясь не глядеть в сторону вышки, чтобы взглядом не привлечь взгляда, Тэнно пополз к ограде. Все ближе и ближе, вот он уже режет проволоку с лязгающим звуком — как громко, черт! Замирает и спиной ждет автоматную очередь, однако ничего… Ползет дальше, еще одна оградительная полоса, потом еще одна… Наконец давно примеченная строительная ямка, где можно полежать, отдышаться. Сверху тяжелым мешком валится Жданок. Прошли! Первый этап — готово! Дальше надо тоже ползком двигаться в сторону вольной зоны. Не сорваться, не встать, не побежать. Осторожно, медленно, двигаться к цели, а уже на достаточном расстоянии от вышки наконец подняться, отряхнуться, выйти на дорогу. Нет выстрелов. Снова прошли! И вдруг — неожиданная случайность, роковое совпадение, изменившее весь ход побега. На зоне гаснет свет. С башен начинают палить ракетами! Что это? Неужели обнаружили? Сейчас спустят собак! Со всех ног Тэнно и Жданок бегут в степь, все дальше от дороги, задыхаясь, от куста к кусту, словно загнанные звери, лишь бы подальше от зоны. Какая там попутная машина! Только бы уйти, укрыться! Не важно, что с собой нет ни еды, ни воды. Лишь бы убежать подальше!

Увы, беглецы не знали, что тревога совершенно случайная. Свет в лагере погас из-за обрыва сети, и с вышек запускали ракеты просто так, для порядка. Никто не обнаружит их пропажу до следующего утра. Они могли бы спокойно ехать сейчас на попутке, но все вышло иначе.

Большим кругом Тэнно и Жданок обогнули поселок и вышли к железной дороге. Чтобы замести следы, они прошли полкилометра по рельсам и снова углубились в степь. Небо было ясное, все в звездах, которые не видны из вечно освещенного лагеря. Ветер пьяняще пах травами. По венам разливался невероятный коктейль: свобода, удача, эйфория осуществления. В тысячу раз сильнее, чем запрыгнуть в уходящий поезд. В десятки раз сильнее, чем посмотреть в иллюминатор самолета, уносящего в прекрасные края. Это был пик счастья, отпущенного на долю беглецов. Но они пока не знали об этом.

Всю ночь Тэнно и Жданок шли по звездам в противоположную сторону от лагеря. Ноги, ослабевшие от недоедания и тяжелой работы, очень скоро начали отказывать им. Они ложились передохнуть, поднимали их кверху, смыкали «шалашиком». Снова шли. Вот и рассвет. Дальше идти было нельзя: днем степь могли осматривать с самолета. Самодельными ножами беглецы выкопали яму в твердой земле, залегли валетом и накрылись травой. Однако отдохнуть не получилось. Во-первых, уж очень хотелось пить, а воды нигде не предвиделось. Гудели уставшие ноги. Гудели головы от волнения и неотвязных мыслей. Целый день промыкались. Едва стемнело, с трудом поднялись, растирая затекшие конечности, и снова пошли.

ЗАБЕГ ПО СТЕПИ

Главное правило побегов в Казахстане — бежать только весной, когда есть вода в степи. Тэнно и Жданок знали об этом, им рассказывали опытные товарищи. Они планировали быстро проехать степь на машине, однако попали в ловушку. Вот уже четвертый день шли по сухим солончакам, рассасывали таблетки глюкозы, которые удалось взять с собой в продуктовый запас в портфеле, жевали сухие макароны, на дневные часы рыли укрытие. Однако с каждым днем становилось все сложнее. Уже с трудом ворочался язык во рту, мочились редко и с кровью. Присаживались отдыхать через каждые двести метров и думали только о воде. Однажды набрели на пустую юрту, рядом с которой стоял самовар. Бросились к нему, опасаясь только, что это мираж. Нет, настоящий! Однако самовар был пуст. Только наклонив его, смогли сделать по глотку воды.

В другой раз попытались выпить техническую воду из трактора. Она была с керосином. Еле отплевались. На пятый день дошли до предела и решились оставить след — выйти к людям и попросить питье и еду. Когда-то беглым каторжникам в Сибири сердобольные местные жители выставляли горшки с кашей. При советской власти все стало иначе. За пособничество побегу дают срок. Да и вообще, нет у местных доверия к людям из центра. Так что казах в юрте встретил их неприветливо. Даже воды не дал, послал за два километра, в соседнее село. Тут уж беглецы не выдержали — в голове мутилось от жажды, а на столе стояли две пиалы с кумысом. Тэнно выхватил нож и загнал хозяина в угол. Казашка завизжала. Долгими глотками пили новоявленные разбойники кумыс. Казалось, сама жизнь разливается по телу. Если бы сразу налили им воды, может, и не было бы ничего. Однако теперь терять было нечего — разошлись на полную катушку. Обыскали юрту и нашли вяленого барана, тесто, обжаренное в жире, набрали ведро воды, прихватили лошадь с уздечкой, запрыгнули — и понеслись в степь.

Снова свобода, ветер, даже песни! Не слезая с лошади, пили и ели всю ночь. Переждали день в заброшенном ауле и на следующее утро выехали к Иртышу. Искупались, помылись, и тут ждала новая мука: после пяти дней сухой головки заработал желудок. Однако и это преодолели. Увели лодку, украли теленка и поплыли вниз по реке. Вот и еще один этап прошли!

ОШИБКА

После ночи пути остановились на острове. Маленький песчаный пляж, густая трава, ивы, осеннее мягкое солнышко. С собой еда, вдоволь воды, можно смело жечь костер. Был невероятный день, тихий, с ровным течением реки мимо, можно лежать в траве и смотреть в небо — ничего не надо больше. Это ведь и есть свобода. Решили передохнуть на этом маленьком кусочке Эдемского сада посреди огромной реки и остались на неделю, пока однажды на остров не приплыл местный рыбак. Сказались туристами из центра, но уж больно странно посмотрел он на модные костюмы. Надо было плыть дальше, пробираться в Омск, садиться на поезд.

Казахстанский Патруль

В побеге важны малейшие детали. Иногда незначительный просчет может привести к роковым последствиям. Жданок и Тэнно слышали много историй о разных побегах и понимали это. Чем ближе они подплывали к Омску, тем больше их беспокоило то, что проклятая мода полностью исключала бороды. Люди в костюме, за которых хотели выдать себя товарищи, должны были быть чисто выбриты, иначе они вызывали серьезные подозрения. Однако лезвия не было, а ножи затупились так, что использовать их для бритья было невозможно. Тут еще начались ночные холода, и щуп­лый Жданок совсем извелся, постоянно требуя зайти в какой-нибудь домик и обогреться, а заодно попросить бритву.

Однажды на закате, спрятав лодку в кустах, они разговорились с местным бакенщиком, пожаловались, что лодку вместе с вещами унесло течением, и попросились к нему побриться и привести себя в порядок. Мужик был хмурый, неприветливый. Поскольку Жданок с Тэнно сказали, что они из Омска, стал спрашивать про жизнь в городе. Беглецы осторожно пожаловались на перебои с продуктами и промтоварами (наверняка ведь так и есть, не ошибешься!), но бакенщик оказался партийным и возмутился. Вышел куда-то, но, впрочем, быстро вернулся. Вскоре появился его сосед, который оглядел гостей совсем уже недобрым взглядом и тут же исчез. Тэнно заподозрил неладное. Он пошел в туалет и, выглянув из-за забора, увидел, как дом окружают серые тени. Ринулся за ворота — и тут же в воздухе прогремела автоматная очередь. Серые тени вышли из кустов и встали поперек дороги. Беглецов загнали в ловушку. Это был конец.

Оказалось, что по следу уже давно шла опергруппа. Все, кто их видел, доносили властям. Казах, случайный рыбак, деревенские, у которых они украли теленка. Их портреты были напечатаны в газетах, в воздухе барражировали самолеты. Тем не менее три недели их не могли поймать. Это был блистательный побег, о котором говорил весь казахский ГУЛАГ. Тем больше злились опера, и тем внимательнее была слежка вдоль реки.

МОРАЛЬНЫЙ ВЫБОР

Был ли вообще шанс победить? Был. Пойманного Тэнно везли в лагерь в открытом кузове грузовика, связанного и брошенного на пол, на каждой колдобине он бился об острые углы и шершавые доски, по лицу текла кровь, сверху лился серый холодный дождь, а он отсчитывал обратно километры, которые они плыли, ехали, шли, ползли, и думал о упущенном шансе…

Еще за ночь до встречи с бакенщиком Тэнно и Жданок увидели посреди реки тяжело груженную лодку. Они подгребли поближе, присмотрелись и поняли, что это какой-то мужик со всем своим скарбом и женой — явно переселяются куда-то. А это значит, у них есть с собой все: еда, бритва и даже документы! Беглецы резко окликнули переселенцев и прижали лодку к берегу. Сказали, что они опергруппа, которая ищет беглых зэков. Потребовали у мужика показать документы. Тот перепугался, дрожащими руками подал бумажки. Вряд ли он поверил в версию с опергруппой, но два заросших человека с дикими глазами в любом случае выглядели угрожающе.

Тэнно медлил, разглядывая паспорт. Жданок выжидающе смотрел на него. И тут вдруг «прирожденный беглец» почувствовал касание чего-то легкого и нежного к своей ноге. Оказалось — котенок. Маленький белый котенок, который выпрыгнул из лодки со скарбом и терся о чужого страшного дядьку, ничуть не смущаясь. Это было прикосновение из другой жизни. И Тэнно поморщился. Сколько лет он гордился тем, что не ссучился, не стал стукачом, что были «они» и «мы». И вот теперь надо отобрать лодку и, видимо, прикончить мужика с бабой, иначе ведь расскажут. Стоит ли того его свобода? Он не смог. Отдал бумажки и буркнул: «Ладно, все хорошо, поезжайте!» И они уплыли. В ту же ночь переселенцы обратились в милицию и навели ее на свежий след.

ЭПИЛОГ

После того как беглецов поймали, их год продержали в тюрьме с особым режимом. Был суд и надбавка за побег. После этого Жданок затерялся где-то в недрах Сибири. А Тэнно был освобожден и полностью реабилитирован в 1956 году.

Он поселился в Москве. Будучи чрезвычайно одаренным человеком и талантливым атлетом, Георгий Тэнно стал вести научную деятельность в институте физкультуры, выпустил несколько книг, заслужив звание «родоначальника советского атлетизма».

Он умер 22 октября 1967 года, внезапно заболев раком. Перед смертью успел надиктовать Солженицыну историю своего знаменитого казахстанского побега. Его рассказ стал главой из книги «Архипелаг ГУЛАГ».

Оригинал статьи и описание побега у Солженицына.