Как развлекаются жители Северной Кореи

Учитывая, какой обычно представляют КНДР, мало кто воспримет предложение поразвлечься в Северной Корее всерьез. Ведь жизнь типичного северокорейца, и правда, нельзя назвать простой, а необходимые составляющие для развлечений — свободное время и наличные деньги — в дефиците.

В Южной Корее отличные дороги и развитая железнодорожная сеть, что позволяет легко добраться практически до любой точки страны. Более того, здесь у людей есть деньги, которые они могут потратить на разные развлечения, чего нельзя сказать о Северной Корее. Южнокорейцы также не обязаны посещать сборы по самокритике и регулярные собрания жильцов своих районов.

Тем не менее северокорейцы, как и весь мир, пытаются находить способы повеселиться.

Eumjugamu

В буквальном смысле eumjugamu означает «выпивка, музыка и танцы». Эти три атрибута всегда идут рука об руку и занимают значительное место в жизни по обе стороны границы (хотя упоминания об этом очень редко встречаются в «серьезных» книжках на английском языке).

Каждый, кто был в Южной Корее, расскажет о том, как веселыми ночами распивается пиво и соджу (прозрачный алкогольный напиток на основе риса или картофеля), после чего пара часов проходит в noraebang (караоке). Дух eumjugamu, истоки которого можно отыскать в древних праздниках и шаманских традициях, настолько глубоко укоренился в корейской культуре, что даже сейчас, спустя семь десятилетий после разделения Кореи, эту традицию почитают и в северной части полуострова.

Лидеры КНДР — не исключение. Ким Чен Ир был известен своей любовью к вечеринкам. Он крепко выпивал, особенно предпочитал Hennessy. Любили выпить и приближенные к нему лица, и его сын, кажется, следует их примеру.

Что насчет того, как пьют северокорейцы? Большинство из них, в отличие от Ким Чен Ына, не могут позволить себе текилу. Многие пьют напитки только государственного производства вроде Yangdok-Sul или известного пива Taedonggang (и то, по особым случаям) и, скорее всего, никогда не пробовали ни один из фруктовых сортов пива (например, Paektusan Blueberry Wine). Такое пиво могут приобрести иностранцы во время посещения страны.

Обычно на дни рождения Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, Новый год и 9 сентября — день основания КНДР — раздавали бутылки алкоголя. Это нерабочие дни, поэтому пьянство во время праздников воспринималось как само собой разумеющееся.

Типичная вечеринка на Дне Рождения типичного северокорейского лидеа

Теперь такие раздачи не очень распространены. В Северной Корее началась эпоха низового капитализма, и теперь существует частный рынок алкоголя, где можно достать популярные марки пива. Однако соджу — все равно самый выгодный и легальный способ напиться в Северной Корее.

Северокорейцы также любят домашний самогон — nongtaegi. Для большинства из них, особенно сельских жителей с минимальным доходом (или вообще без него), это по-прежнему единственный вариант. Как правило, домашний алкоголь изготавливают самым примитивным способом: кукурузу, фрукты или женьшень оставляют бродить в бутылке или банке, которую прячут под грудой одежды для поддержания тепла.

Считается, что после этого алкоголя очень редко бывает похмелье. Так как nongtaegi вне закона, любые попытки остановить его производство обречены на провал. А те северокорейцы, в чьи обязанности входить борьба с этим напитком, любят его не меньше других.

По словам одного из беженцев, около 80–90% северокорейских мужчин пьют ежедневно. Есть даже популярная песня «Weol, hwa, su, mok, geum, to, il Banju», что переводится как «Пей в понедельник, вторник, среду, четверг, пятницу, субботу и воскресенье».

Где-то в далеком Пхеньяне представителей высших слоев общества становится всё больше, а это значит что, постоянно появляются новые бары и рестораны. Есть несколько баров с небольшими пивоварнями, в которых разливаются лагер и эль собственного производства.

Также ценится виски, но не как напиток сам по себе, а как своего рода валюта: бутылка приличного виски может убедить полицейского пройти мимо, а профессора — поставить высший балл.

В отличие от Южной Кореи, на Севере очень распространены вечеринки на домах. В стране, где общественное поведение — предмет относительно высокой степени контроля, домашние вечеринки — закономерный способ почувствовать себя свободным.

Студенты в Пхеньяне живут со своими родителями точно так же, как и студенты в Сеуле. Им не так просто организовать вечеринку дома — поэтому они собираются в заброшенных зданиях, которых в городе достаточно много.

Вопреки общепринятому мнению, многим студентам нравится, когда их отправляют в сельскую местность на обязательные работы, ведь, хотя это и напрягает их родителей, там они могут тусить каждую ночь и встречаться с противоположным полом.

Неотъемлемыми компонентами вечеринки в Северной Корее — вне зависимости от того, к какому социальному классу относятся ее участники — являются гитара, или любой другой музыкальный инструмент, и вокалист. Вместе со стопкой соджу вам обеспечено приятное времяпрепровождение, и, даже если внезапно отключится электричество (а, скорее всего, так и будет), домашняя вечеринка будет продолжаться в свете восковой свечи.

Также караоке-машины — noraebang, на которых хранится медиатека инструментальных композиций — можно обнаружить в домах обеспеченных корейцев. Караоке-рестораны в Южной Корее обеспечены точно такими же установками, однако сеульцы вряд ли представляют, что некоторые пхеньянцы хранят эти устройства у себя дома.

В последнее время жители Северной Кореи получают все более широкий доступ к песням зарубежных исполнителей, что было обеспечено благодаря распространению MP3-плеееров. Дешевые плееры завозятся сюда из Китая (так же как и сами MP3-файлы).

Поп-треки северокорейского производства никогда нельзя было обвинить в «годноте». Здесь пишется немало песен о любви, но слушатель тут же замечает, что их тексты предварительно прошли пропагандистский фильтр. На выходе мы получаем песни, которые не придет в голову послушать ни одному молодому человеку; песни, восхваляющие правящую династию, призывающие слушателя работать усерднее, наставляющие предаться ностальгии о доме и матери. Поп-музыка в Южной Корее, напротив, сосредоточена на темах любви, секса и расставаний.

«Козий дымоход»

Курение сигарет распространено среди мужчин-представителей каждого из социальных слоев Северной Кореи. Мужчина, курящий без остановки, может получить прозвище yeom-so guldduk — дословно переводится как «козий дымоход», появившееся на волне популярности северокорейского мультфильма о курящей козе. Некоторые делают самокрутки из государственной газеты Rodong Sunmun, с опаской остерегаясь не «закрутить» при этом портреты представителей правящей династии; остальные же пользуются одной из сотен табачных марок, имеющих легальный статус в КНДР.

Ким Чен Ын и сам грешит курением, как и его отец и дед. Благодаря повернутым на своем деле пхеньянологам мы даже знаем, какие именно сигареты он курит: это местная марка «7.27», название которой относит нас к событиям Корейской войны, окончившейся 27 июля. Также число 727 задействовано на автомобильных номерах партийной элиты Северной Кореи.

Наиболее известным табачным брендом за пределами Северной Кореи является «Пхеньян». Однако это далеко не лучшая местная марка: такого звания гораздо больше заслуживает «Craven A», также известная как «Cat» (из-за изображения, размещенного на логотипе), часто используемая в качестве взятки среди низших слоев.

С 2000 года власти время от времени принимались за антитабачную пропаганду. Курильщики были отнесены самим Ким Чен Иром к «трем величайшим идиотам XXI века»; помимо любителей табака в этот список также попали те, кто не любит читать, а также не обученные компьютерной грамоте.

В 2013 году международные масс-медиа наделили Северную Корею статусом рая для курильщиков травки, однако это оказалось серьезным преувеличением. Как и во многих других странах мира, конопля в КНДР в течение долгого времени применялась только как лекарственное растение.

К тридцатым годам прошлого века конопля была равномерно распространена в каждой северокорейской провинции: многие использовали ее как альтернативу табаку, некоторые наполняли ей самокрутки.

Беженцы в интервью делятся, что жители КНДР не потребляют марихуану в значительных количествах. Они останавливают свой выбор на куда более опасном наркотике: кристаллическом метамфетамине.

Мет, прозванный в корейском просторечии eoreum или bingdu (оба слова являются переводом англоязычного «ice» — лёд, название, под которым метамфетамин распространяется в США), к сожалению, очень доступен гражданам Северной Кореи: он дешев, его изготовление не требует особых знаний, а ещё он придает бодрости уставшим и голодным — по крайней мере до того момента, как они становятся зависимыми.

Зерна проблемы неконтролируемого распространения метамфетамина в Северной Корее были посеяны властями. Режим долгое время опирался на нелегальные бизнесы, в том числе и распространение наркотиков, чтобы иметь дополнительную прибыль и наполнять кошельки «Офиса 39» — бандитской группировки, собранной для добычи денег правящей семье.

По всей видимости, самыми заядлыми курильщиками являются представители партийной элиты как класс с самой высокой зарплатой. Однако даже среди высокоуважаемых жителей среднего возраста мет используется как замена лекарствам: многие люди с хроническими заболеваниями, у которых не хватает денег для оплаты квалифицированной медицинской помощи, прибегают к болеутоляющим.

Оригинал статьи — The Guardian.

Перевод — Newочём