Большие надежды. Как беларусы пытались возродить ВКЛ в 1812 году

Начало нового 19 века Европа встретила в дыму военных орудий. Наполеон вел масштабнейшую кампанию по переделу политической карты континента. В этом событии, получившем общее название “Наполеоновские войны”, было много эпизодов: сражений, перемирий, договоров. В ходе кампании распадались и образовывались новые государства.

ПРЕДЫСТОРИЯ

В 1806 году в Берлине Наполеон заявил о своем намерении возродить независимое польское государство. Поляки всего только 11 лет назад потеряли общую с литвинами Речь Посполитую, и вернуть независимость было для них самым большим, жгучим и трепетным желанием сердца. Император исполнил свое обещание, и в 1807 году на землях Польши создал Герцогство Варшавское.

Обретение независимости поляками очень вдохновило литвинов (беларусов), поэтому летом 1812 года многие встретили французскую армию как освободителей. Наши предки ждали, что Наполеон вернет независимое государство бывшим землям ВКЛ, освободив их от оккупации Российской империи. Продвижением по территории ВКЛ французских войск командовал генерал Даву, непобедимый маршал наполеоновской армии, который не проиграл ни одного сражения. Под приветственные крики жителей французская армия вошла в Вильню — город, еще каких-то 17 лет назад бывший столицей Великого Княжества и не утративший столичного лоска.

«МИНСК ВСТРЕЧАЕТ ГОСТЕЙ»

Вторым по красоте городом литвинских земель, по воспоминаниям генерала Даву, был Минск. Иностранцев приятно удивило, что большинство жителей Минска свободно владели французским и немецким языками. В городе было проведено торжественное богослужение в костеле с благословением успехов французской армии. А генерал Даву в своей торжественной речи сказал, что они пришли не угнетать местное население, а вернуть ему Родину. Эти слова вызвали настоящую эйфорию среди минчан — рукоплескания, восторженные крики, слезы радости, ведь именно этих слов ждали литвины с самого 1807 года, когда независимость получили поляки. В Минске и окрестностях царило необычайное оживление — гуляния, вечерняя иллюминация, помещики из прилегающих имений съезжались в город поговорить про восстановленную Речь Посполитую и поднять тост за освободителя Наполеона.

Надо сказать, что обещания императора не остались только словами. Сразу после вступления армии в Минск был назначен новый губернатор Минской провинции, и им стал генерал Брониковский, поляк по происхождению, участник восстания Костюшко. Это был хороший знак. Но главным событием для литвинов стало то, что 1 июля 1812 года Наполеон объявил о создании Временного правительства Великого Княжества Литовского. В новое ВКЛ вошли земли Виленской, Гродненской, Минской губерний Российской империи, а также Белостоцкая область. Эти губернии были переименованы в департаменты, а их администрация состояла как из французов, так и из местного населения. Важно еще то, Наполеон не стал в угоду полякам объединять воссозданное Княжество с Варшавским Герцогством.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Итак, Наполеон дал жителям польских и литовских (беларуских) земель то, что они хотели больше всего на свете. Такую политику император проводил не без выгоды для себя — польская и беларуская шляхта добровольно записывалась в ряды армии своего освободителя. На стороне французов воевали беларусы во главе с представителями знаменитых шляхецких родов Хадкевичем, Тызенгаузом, Чапским, Биспингом, а также беларуские татары — всего порядка 25-28 тыс. человек. Это довольно много — больше, чем вся 4-я северная армия русского генерала Витгенштейна. Для защиты земель от мародеров, которых всегда немало в военное время, в крупных городах создали народную гвардию, а в маленьких — жандармерию.

Однако большое количество беларусов, также порядка 30 тыс., было вынуждено стать под ружье в армии Российской империи. Готовясь к войне, русские призвали в войско всех, кого смогли. В основном литвины служили в российской армии против своей воли, и нередкими были случаи дезертирства.

С дезертирами боролись. И наказывали не только самих сбежавших из войска, но и людей, помогавших скрываться дезертирам. Вышел специальный указ, в котором прописывалось, что крестьян, владельцев корчмы или постоялого двора, которые прятали у себя дезертиров, надо подвергнуть телесному наказанию. А с помещиков, в чьих владениях прятались сбежавшие, брали штраф.

Доминик Радзивилл в форме улана наполеоновской армии

Таким образом, война 1812 года разделила литвинов. Примерно по 30 тыс. человек воевало друг против друга по обе стороны конфликта. Приблизительно столько же пряталось в лесах. Среди крестьян ходили слухи, что Наполеон освободит их от крепостного права, и крестьяне уходили в леса, где организовывались в партизанские отряды и воевали и против мародеров, грабивших их деревни, и против собственных помещиков, которых ловили и приводили в лагеря французов.

СТОЛИЦА БЕЛАРУСИ ВО ВРЕМЯ ГОСПОДСТВА ФРАНЦУЗОВ

Наполеон рассматривал Минск в качестве своеобразного тыла для своей Великой армии. Город он планировал превратить в склад необходимого провианта и амуниции, а также пункт для больных, раненых и отставших солдат и офицеров. Здесь он собирался переждать зиму 1813 года. В связи с этим был отдан приказ со всего Минского департамента везти в Минск муку, гнать скот, делать запасы сена и кормов для лошадей.

Доставлять провиант приказывалось самого высокого качества, потому что не годится кормить чем попало армию, которая “принесла освобождение Отечеству”. Местное население приказу подчинилось, но, видимо, не в полной мере, потому что очень скоро по деревням стали рыскать вооруженные отряды солдат, “помогая” крестьянам собирать все необходимое для армии. Так освободители превратились в грабителей. Грабежи набирали обороты и в самом городе, особой бесцеремонностью отличались немцы, которых было много в Великой армии. Постепенно местные жители начинали ненавидеть французов так же, как и русских. На улицах Минска стали появляться трупы солдат. В то же время новые органы власти старались сдерживать мародеров, и ежедневно из города по всем дорогам разъезжались отряды жандармов в поисках грабителей и скупщиков краденого. Их хватали и привозили в Минск, где судили военным судом и немедленно исполняли приговор. В июле в Минске состоялись первые публичные казни грабителей. Та же судьба настигала и скупщиков краденого.

Вид на Минск с Троицкой Горы (начало XIX века)

Сразу по вступлении в Минск, уже знакомый нам генерал Даву отдал приказ открыть в Минске военный госпиталь на 200 человек. Однако очень скоро стало понятно, что этих больничных мест крайне мало. Армия Наполеона несла большие потери. В августе император распорядился создать два госпиталя по 2000 человек — один в Минске, один в Борисове. В Минске под места для раненых были отданы гимназия, православный собор, Екатерининская церковь, тюрьма, три монастыря, много частных домов. Минск превратился в огромный лазарет. Но, чтоб вы понимали, такая участь была не только у Минска — непрекращающимся потоком раненые стекались в Могилев, Витебск, Гродно, Борисов, не говоря уже про то, что госпитали были в каждом городе Беларуси, где присутствовали французские гарнизоны. Однако даже на больничной койке раненые были фактически обречены. В этих лазаретах не хватало даже банально чистых тряпок для перевязки, и самые легкие раны становились смертельными.

В то же время в Минск подходили новые войска в помощь армии Наполеона, город заполонили иностранцы, которые были достаточно бесцеремонны с местными жителями. Нередко солдаты силой выселяли жильцов из их домов и занимали квартиры под свои нужды. Однако минчане демонстрировали понимание проблем французских войск, более того занимались благотворительностью в пользу Великой армии, помогая обустраивать лазареты. Особо на почве благотворительности отличились католические монастыри, в частности мужской Бернардинский монастырь.

Вот так выглядел мужской Бернардинский монастырь

15 августа 1812 года Минск торжественно праздновал День рождения Наполеона. О начале праздничного дня возвестил бой колоколов всех костелов. Была проведена служба и молебен за здравие и долгие годы царствования императора. В его честь переименовали площадь в центре города. Так площадь Верхний Рынок превратилась в Площадь Наполеона. Минская газета широко освещала праздничные мероприятия, называя корсиканца “героем века”, “Всемилостивейшим Императором и Королем Наполеоном”, “Великим Воскресителем”. Также был дан смотр войск и показательные игры-соревнования среди военных в городском саду. Самым отличившимся губернатор вручил денежные призы. Затем был запущен в небо воздушный шар, а его корзина была исписаны стихами горожан, восхваляющих величие и мужественность Наполеона. Вечером в театре была дана комедия в стихах про переправу французских войск через Неман 23 июня 1812 года и освобождение Литвы (то есть Беларуси). Минск праздновал День рождения своего “добродетеля” и “освободителя” с размахом. Вечером весь город был ярко освещен. А дом генерал-губернатора был украшен иллюминацией, которая изображала гигантские триумфальные ворота, в них въезжал бог войны, рядом на балконе была изображена Погоня.

НАПОЛЕОН ПРОИГРЫВАЕТ

Пока Минск с шиком отмечал День рождения непобедимого императора, сам Наполеон сражался с русской армией и 14 сентября без боя взял оставленную русскими Москву. Однако силы его солдат были на исходе, близилась зима, а зимовать в сожженном и разоренном городе не представлялось возможным. Добыть пропитание в окрестностях, спаленных пожаром войны, не получалось. И в начале октября Наполеон принял решение отступить назад в Беларусь и переждать зиму в Минске. Путь назад пролегал той же дорогой, что и в Москву. Наполеон пытался было взять южнее на Калугу, где были продовольственные склады, но путь ему перегородил Кутузов. На севере действовала русская армия генерала Витгенштейна. Так, зажатые с севера и юга, французские войска были вынуждены отступать через разоренные и сожженные края, где не было ни еды, ни отдыха. Наполеон спешил в Минск, где его армию ждали зимние квартиры, большие запасы провианта и одежды. В Минске можно было сделать передышку.

Но с юго-запада от Бреста к Минску также стремительно двигалась дунайская армия Чичагова. Армия Чичагова и армия Витгенштейна должны были соединиться, отрезав путь к дальнейшему отступлению Наполеона, и взять его в плен. К тому же продовольственные склады в Минске также очень сильно влекли русских, которые были измотаны войной не меньше французов.

Чичагов опередил Наполеона, и 16 ноября русская армия заняла Минск. Поражение французов беларуская шляхта восприняла как свое собственное. И попыталась самостоятельно дать отпор. Все в городе, кто умел держать оружие в руках, попытались защищаться, но Чичагов быстро разогнал малочисленное и неумелое сопротивление. Губернатор Брониковский бежал в стан Великой армии, оставив в руках русских огромное количество съестных припасов, собранных с жителей Минской провинции, а также только что привезенных из Франции. Склады были в бернардинском, доминиканском, бенедиктинском и францисканском костелах. Всего припасов было заготовлено на 100 тыс. человек.

Доминиканский костёл (костел Томаша Аквинского) — находился на месте современной Октябрьской площади в Минске. Здание сильно пострадало во время Второй мировой войны и было снесено в 1950 году.

После вступления русской армии в Минск, сразу было упразднено литвино-французское правительство. Большинство причастных к этому временному правительству бежало. В городе было введено военное положение и назначен военный губернатор. К своим обязанностям вернулся прежний гражданский губернатор Минской губернии, и ему было поручено заняться восстановлением города.

ПОСЛЕДСТВИЯ

А восстанавливать было что. За пять месяцев с июля по ноябрь через Минск прошло 80 тыс. солдат Великой армии, и город находился в состоянии разорения. Мостовые, фонарные столбы, шлагбаумы, будки для ночных сторожей были разрушены, здания подверглись сильной порче, многие дома были сожжены или разрушены, в окнах не хватало стекол, оконные рамы, двери, перила и даже полы были частично разобраны и пошли на отопление. Больше всех пострадали здания, где располагались продовольственные склады и военные лазареты. В лазаретах оставалось около 2000 раненых, а также тела умерших солдат, которые необходимо было похоронить.

Грабежи французов сменились грабежами русских. Особо свирепствовали казаки, они забирали все подряд, что только попадется более-менее пригодного, оспаривали друг у друга добычу и устраивали ожесточенные драки.

В результате войны в городе было разрушено ⅔ всей застройки, а количество жителей города уменьшилось с 11 тысяч человек до 3,5 тысяч. От армии Чичагова бежало около 8 тыс. минчан, многие присоединись к отступавшей французской армии и навсегда покинули страну. По воспоминаниям современников, дороги возле Минска и околицы были усеяны трупами и больными людьми. Захоронением мертвых занимались всю зиму, стараясь успеть до оттепели, потому что из-за непогребенных трупов распространялись опасные болезни. В рапорте царю министр полиции Балашов докладывал, что только по дороге Минск — Вильня было захоронено 430 тыс. человеческих трупов и 380 тыс. трупов лошадей. Вся земля Беларуси в буквальном смысле была усеяна мертвыми! В целом население Беларуси сократилось на 25%, а в восточных областях и на все 30%.

Разграбленными и разоренными оказались крестьянские хозяйства, ведь именно на крестьян легли все тяготы содержания двух противоборствующих армий. Принудительным сбором податей на нужды войска — а по сути грабежом и мародерством — занимались и французы, и русские. Большие надежды литвинов на восстановление своего независимого государства с помощью иностранцев обернулись очередной этнической катастрофой.